Сон в летнюю ночь, Мариинка, сегодня

Это был не лучший сон в летнюю ночь в моей практике, в т.ч. в Мариинке, но четыре с половиной — ну, может, пять — вишенок на торте были хороши. Конечно, Кондаурова, на которую и брался билет. Упоительная Кондаурова. Хотя нога, по-моему, у нее все-таки болит. Половинка вишенки присуждается Белякову за прекрасное партнерство. Поддержки у него настолько хороши, что Кондаурова с видом царственным и беззаботным может прыгать ему на руки, удержит. (Юбку опять партнерше задирал, но это, я думаю, вопрос практики.)

Попов прекрасный Пак, и овацию сорвал за дело. Такой немножко ворчливый, но зато в конце при виде тихого умиления, с которым он, опершись на метлу, смотрел на помирившееся начальство, становится на душе тепло. 

Осмолкина с Кимом отлично сделали падеде, и овацию сорвали тоже за дело. 

Половина вишенки делится на трех молодоженов — две части на Зюзина, совсем не грубого, а вовсе даже воспитанного Деметрия, девушку не швырял, просто было в поисках любимой немножко некогда нелюбимую терпеливо поднимать.  По четверти половины вишенки — Пушкову-Лизандру и Романчикову-Тезею, соответственно. Хорошие мальчики. Вообще бы по-честному еще черешенку Хайрнасову-Боттому, на моей памяти это самый влюбленный в Титанию Боттом. Так-то они обычно куда больше хотят жрать и пугаются, что прекрасная аристократка целует им копыта. Этот, конечно, жрать хотел тоже, но что вы хотите, он осел. Титания для него значила, сдается мне, все же немного поболе, чем пучок свежей зелени. И вообще встреча с нею осияла его жизнь. Сколько смогла, конечно, но тут уж как есть.

Коновалов произвел впечатление двоякое. Технически он пытался прыгать все как положено баланчинскому Оберону, и к концу у него даже получилось. В начале он музыку потерял и так и не догнал. Что у Баланчина особенно нехорошо. Но, думаю, доделает. Что до артистизма, то по «Пульчинелле» я помню, что у Коновалова с юмором все более чем в порядке. Но вот сегодня ни разу бы не подумала. Оберон был молоденький, переведенный в короли из менеджеров второго эшелона и, так сказать. очень робел пред своею прекрасною половиною. Оно понятно, но необходимость работать не отменяет. 

Что до молодоженок, то тут были разные грани печали. Печальнее всех была Мацци, которой музыка не мешала, и хореографический текст тоже не особо. Насчет второго ее горячо поддерживала Фатеева. Что до Чебыкиной, то я понимаю, что она по сюжету из страны варваров, и ей типа вроде как можно выглядеть как будто ее топором вырубили (хотя это только типа, а вообще у Баланчина нельзя). Но это ладно, это с нею всю дорогу. Удивило другое: обычно она берет такие напористые партии самым что ни на есть энергическим напором, и выходит как в салуне — пианист играет как умеет, подумаешь, мимо клавиш, зато пипл взбодрился. А тут было и топорненько, и несколько вяленько. 

Но если брать в целом, спектакль сложился. Не из числа незабываемых, но такой крепкий средний душевный. Расстрелять хотелось только оркестр в увертюре, но потом и он поднялся к высотам обычного сносного разгильдяйства. 

Белые ночи, сезон идет на завершение. Следующий балет уже фестивальный. Как время, однако, летит.