Зданию Александринки, построенному Карлом Росси в 1832-м, 173 года, оно ни разу капитально не ремонтировалась, поэтому сейчас одновременно с реставрацией идет и его обследование, кроме того, как при археологических раскопках, открываются тайны.
Так, под полами лож нашли то, что оставили, то ли потеряв, то ли запихнув в вентиляционные отверстия, «благодарные» зрители: программки на русском, французском и немецком, пуговицы (в такой давке продирались на спектакль, что теряли пуговицы?), фантики от конфет 1840 года, картонные ложечки от мороженого 1860-х, билеты не только в театр, но и на конку, векселя, причем в один, видимо просроченный, явно был завернут бутерброд, потому что сохранились масляные пятна. Такого «мусора» набралось десятки мешков, кое-что из «достопримечательностей» будет представлено в экспозиции музея Александринки.
Хотя капитального ремонта не было, различных перестроек насчитывается около пятнадцати, и замысел Росси был во многом изменен. Первоначально цвет стульев, росписей и занавеса был голубым — в цвет ленты главного российского ордена Андрея Первозванного. Сейчас кое-где открываются фрагменты голубых росписей. Уже в 1849 году цвет сменили на красный, потому что Николай Первый посчитал, что так наряднее. Кроме того, раз театр получил название Александринского — в честь императрицы Александры Федоровны, оказался уместен и цвет ленты высшего дамского ордена — Святой Екатерины.
Кинобудка в царской ложе
Самые значительные и, прямо скажем, уродливые перестройки были в советское время. К примеру, в 1960-х годах вышло указание во всех театрах оборудовать киноустановки! Так как центр зрительного зала Росси непредусмотрительно занял царской ложей, то кинобудку соорудили, оттяпав от ложи верх: свод перегородили бетонной плитой, укрепили рельсами. Хорошо, что рука не поднялась уничтожить золоченую лепнину, так что это была самая роскошная кинобудка в городе, только ею практически не пользовались.
Интересно, что когда вот сейчас, в июле, параллельно с кинобудкой стали ликвидировать и радиоложу, обнаружили заложенную кирпичом нишку, а в ней — позолоченные деревянные украшения другой изуродованной царской ложи — малой, выходящей на сцену. Между прочим, император гораздо чаще пользовался именно ею, а центральной — лишь в торжественных случаях. К ложе на сцене вел отдельный вход с улицы, ее предваряла роскошная гостиная. В советское время эту ложу приспособили для нужд радиокомитета, чтобы вести прямые трансляции спектаклей. Стены обили звукоизоляционными панелями, а вот украшения добрые люди не выкинули, а спрятали.
«Советизация» мебели
То, что Александринка была главным императорским театром, в советское время сильно портило ее репутацию.
В 1917 году это был единственный из театров, который объявил саботаж советской власти и в течение нескольких месяцев не давал спектаклей. Этого простить не могли, и когда в 1932 году праздновали столетие здания, вышла специальная директива «о советизации Александринского театра» — идеологической и физической. Идеологическая заключалась в том, что поменяли репертуар — вместо классики стали играть советские пьесы, такие как «Страх», «Ярость», «Бронепоезд 14–69». Ну, а физическая — в том, чтобы искоренить приметы аристократического императорского быта. Едва ли не главным объектом борьбы стала: мебель. Были вынесены все гарнитуры из фойе, царских лож. Хорошо, что мебель не выкинули, а часть передали в бутафорский цех, часть рассовали по бухгалтериям и прочим кабинетам. Сейчас, когда гарнитуры стали собирать, происходят удивительные открытия. «А вот под лестницей какая-то рухлядь, выкидывать?» — спрашивают рабочие. «Рухлядь» оказывается россиевским стулом, который тут же отвозят в реставрацию, ставят на учет в ГИОП.
«Ошибочный» плафон
Советизация тому виной, или нет, но в 1932 году со здания содрали медную крышу, которая никогда не протекала, и установили обыкновенное кровельное железо, которое течет каждый год. Особенно от протечек страдал плафон. Впрочем, тот, который мы видим, оказался в Александринке: по ошибке.
Первоначальный плафон работы А.Виги был переписан уже через несколько лет, потому что закоптился. Был сделан другой, так называемый виньеточный, а в 1932 году возникла идея возвратить первоначальный. Реставраторы обратились к «Ежегоднику императорских театров», где в одном из номеров увидели эскиз «Первоначальный плафон Александринского театра» с подписью Росси. Как выяснилось позже, это был плафон для Каменноостровского театра. Но в 1932 году взяли эскиз, быстренько организовали студентов Академии художеств, и в августе в качестве практики они расписали плафон. Теперь-то, спустя семьдесят лет, его тоже можно назвать историческим, он пережил войну, сейчас его восстанавливают.
Лучшая акустика в Европе
Что же в театре осталось подлинного, россиевского? Очень много. Так, перегородки и барьеры лож сделаны из дерева, которому уже за 170 лет. Расчищающие его от позднейших наслоений рабочие восхищаются: «В отличном состоянии. Доска сухая, устоявшаяся». Дерево играло большую роль в акустике театра, которая считалась лучшей в Европе. Ее надеются сохранить.
Когда обследовали вентиляцию (а под зрительным залом и в стенах проходят целые вентиляционные коридоры), пришли к выводу, что после реставрации она прекрасно справится с современными задачами, нет нужды устанавливать кондиционеры!
Когда-то в подвальных помещениях топили печи, и по воздуховодам тепло поднималось вверх. В стене, под слоем штуратурки, рабочие нашли два термометра Реомюра — они измеряли температуру подаваемого воздуха. Один из них оказался действующим, и после реставрации оба вернутся на место.
На своем месте в люстровом зале под крышей и люлька, в которой когда-то спускался монтировщик, чтобы зажечь главную люстру. Люлька давно не нужна, но остается как потрясающий экспонат! У художественного руководителя театра Валерия Фокина есть идея, чтобы в дневное время театр был открыт как музей.
Чудо техники
В свое время Александринка была техническим чудом. Росси впервые применил здесь металлические конструкции перекрытий и устроил подвесной потолок над зрительным залом. Тогда эксперты из строительной конторы подняли шумиху, что он, мол, ошибся в расчетах. Росси предложил собрать такую же конструкцию на земле и испытать с троекратным превышением нагрузок. От интриг зодчий даже заболел и отправился лечиться на воды. Он писал: «В случае, когда бы в помянутом здании от устройства металлической крыши произошло какое-либо несчастие, то в пример для других пусть в тот же час меня повесят на одной из стропил театра». В его отсутствие на заводе Кларка отлили конструкцию и провели испытания на площади перед театром. Вот уже более 170 лет конструкция прекрасно стоит, а когда смотришь на сложные металлические переплетения, поражаешься, как современно они выглядят.
Сцена-храм
Сцена построена Росси в форме трехнефного храма с куполом, в центре — алтарная часть, увенчанная колоколами (их привезли из московского Ново-Иерусалимского монастыря). Колокола играли в спектаклях, звучат и до сих пор.