Настоятельно рекомендуется пропустить!
3. Великий купол № 2.
В 537 г. математик и изобретатель Анфимий из Тралл и архитектор Исидор из Милета, оба без базару абсолютно великие люди, создали юстиниановский храм Св. Софии в тогдашнем Константинополе / нынешнем Стамбуле.
Собор стоил Юстиниану три годовых дохода Византийской империи. Впрочем, император за свои деньги получил то, что хотел. «Слава Богу, который дал мне возможность закончить эту постройку. Я победил тебя, Соломон!» — провозгласил он, войдя в построенный собор - и был прав, ибо Соломон со своим храмом нервно курит в коридоре. Причем далеко не потому, что ресурсы Византийской империи и ресурсы Иудейского царства были явно не сравнимы. Но благодаря гению Анфимия и Тралла.
Обратим внимание на важный момент: чтобы восхититься, надо именно войти. Ибо - будем называть вещи своими именами - внешний вид Св.Софии решительно и сознательно принесен в жертву ради вида внутреннего. Даже если мысленно убрать четыре минарета и павильон, пристроенные турками, а также толстенные контрфорсы по углам храма, поставленные еще до турок с целью укрепить несущие столбы и в конечном счете купол, все равно снаружи главный храм Византии выглядит как несколько оплывший холм/курган. Или, что будет точнее, как гигантская куча стройматериалов и некоторых конструктивных элементов, на вершину коей кучи зачем-то взгромоздили барабан с плоским куполом.
И вдруг "при входе внутрь эта куча плинфы и камня оборачивается напоенным светом величественным храмом с мудро устроенным пространством... В Софии Константинопольской мы встречаемся с той крайней фазой архитектурной мысли, которая при создании сакрального пространства видит храм только изнутри, а его оболочку рассматривает как материализованную метафору небес. Внешний облик храма - то, чего нет, потому что у небес нет обратной стороны, нет внешности, а только внутренность. ...Бесформенная пластика безобразной кучи является выражением того, что внутри - мир, преображенный божественным присутствием".
Вся София есть, собственно, единый купол, одна огромная оболочка, простертая над территорией, занимаемой храмом, грандиозная и сложная метафора сферы небесной.
Однако все-таки о куполе в узком смысле данного слова. Диаметром второй великий до первого, конечно, не дотянул - 31 м против 43 м. Но не в метрах художественная сила и величие.
"...хотя художественные факты принадлежат к разряду невесомых, не будет излишним заметить, что Св.София сделала для Империи больше, чем многие ее войны, и не одни послы Владимира, созерцая величественную и роскошную церковь, мнили себя быть на небесах" (Н.П.Кондаков, русский византинист).
Как положено порядочному куполу, великое создание Анфимия и Тралла честно опирается на четыре столба. Связь между куполом и столбами осуществляется (и это одна из технических инноваций великого архитектурного дуэта) через треугольные изогнутые своды, напоминающие надутые паруса и в архитектуре именуемые загадочным термином "пендантивы". Между прочим, они позволили возвести купол над четырехугольным в плане помещением - это большая новость для того времени (Пантеон, как помним, есть цилиндр, то есть кругл в плане). Однако инноваций для инноваций Анфимий и Тралл себе не позволяли. Все средства не ради средств, а для единой цели: тяжесть купола - немалая, скажем мы реалистически, несмотря на заложенные внутрь пустотелые глиняные горшки и прочие мелкие архитектурные хитрости, - распределена так, что глаз ее не воспринимает. Купол кажется совершенно невесомым, свободно парящим в воздухе. Лучше всего об этом было сказано еще в VI веке Прокопием Кесарийским: "Совершенно непонятным образом держится в воздухе это воздушное строение, как будто не на прочной основе, а на золотой цепи свисает с неба."
Замкнутое, спокойное и гармоничное пространство Пантеона в Софии стало подвижным. Небо героев античности, конкретное и великое небо языческого Рима с Божьим оком сменило залитое нездешним светом, невесомое и мистическое небо Византии.
О световых играх византийцев следует поговорить подробнее. Если в Пантеоне кроме окулюса нет других световых отверстий, то в Софии в основании купола - сорок окон, заливающие купол ярким южным светом. А если учесть еще многочисленные окна в толще стен, понятно, почему мнили себя на небесах наши далеко не глупые славянские предки. Следует учесть и то, что раньше окон в стенах было больше. Один их ярус был решительно заложен - кто-то решил, что света в храме слишком много. Нда.
Сорокаоконный световой круг зрительно отделяет небо-купол от нас, стоящих внизу, для чего, помимо прочего, и нужен.
Но и это еще не все. Раньше храм весь был в мозаиках - классических византийских мозаиках, где фигуры зрительно выступают из таинственно мерцающего золотого фона. Ключевое слово "мерцающего". Мозаики улавливали и отражали наружный свет, обогащая его и претворяя в действительно свет горний.
Сейчас, к сожалению, наверху почти все мозаики сбиты. На месте их - золотистая краска. Часть эффекта, конечно, потеряна. Но и того, что осталось, хватает, чтобы в буквальном смысле лишиться дара речи. Не от картинок, конечно. Там тоже надо стоять.
Через девятьсот с небольшим лет Византия прекратила свое существование: Мехмед II Завоеватель взял Константинополь приступом. По свидетельству современников, "в некоторых местах, вследствие множества трупов, совершенно не было видно земли". По приказу султана долго искали труп последнего императора Константина XI. Наконец его обнаружили среди груды убитых, опознав по пурпурным сапожкам с двуглавыми золотыми орлами (такие носили только византийские императоры). В Св.Софию завоеватель въехал верхом на белом коне.
Тем не менее храм настолько поразил своей красотой даже Мехмеда, что был срочно выдраен розовой водой и превращен в мечеть. Первую молитву во славу Аллаха в новой мечети Айя-София Завоеватель вознес лично. А турецкие архитекторы, впечатленные еще больше султана, начали (и продолжали в течение 500 лет) строить мечети, повторявшие (ну, насколько сие возможно) Св.Софию. С одним изменением: кроме интерьера, они пытались создать и фасад. Если многострадальный читатель не верит мне на слово, пусть смотрит на приведенные в качестве примера картинки Голубой мечети Стамбула и ищет 10 отличий.
Перестройкой Св.Софии руководил Синан-Паша, один из величайших архитекторов мусульманского мира. Будучи человеком тонким, Синан не тронул внешний облик храма, но добавил четыре минарета, откуда муэдзины сзывали правоверных на молитву. Поскольку ислам запрещает изображение людей, архитектор приказал забелить большинство фресок и мозаик (благодаря чему они, в общем, и сохранились, так что спасибо Синан-Паше). В интерьере повесили восемь огромных медальонов с именами Аллаха, Мухаммеда, первых калифов и имамов (которые там благополучно висят и поныне).
В 1935 году по указу великого человека Кемаля Ататюрка (турки на него только что не молятся) Айя-София была объявлена музеем, и мозаики начали расчищать. Реставрация не закончена до сих пор. В частности потому, что при обнаружении очередного фрагмента какой-нибудь христианской мозаики сразу возникают конфессиональные сложности: чтобы раскрыть испорченную или закрашенную христианскую мозаику или фреску, реставраторам приходится разрушать исторически важные элементы исламского искусства. Однако турки люди восточные, тонкие и мудрые и баланс пока что держат. Чего им и далее желаю от всего сердца, а удержаться от того, чтобы поставить пару фоток мозаичных фрагментов, никак не могу, уж простите, други.
Император Юстиниан, преподносящий Иисусу в дар Св.Софию.
Но гигантским усилием воли оторвемся от мозаик, вернувшись в век кватроченто. Ибо пока Византия агонизировала, в маленьком итальянском торговом городе заканчивали третий купол из Великой пятерки.
(продолжение следует)