Вчера на даче за салатиком мы обтоптали на пару вопрос об очной встрече Директора с Дурслями. Мягко заметив, что Директор на 105 процентов прав, а Дурсли на 110 процентов неправы, и вообще Директор их не порет ремнем по попе, а только слегка шлепает, дите перешло к следующему вопросу. Скажи мне, мама, неужели Директор действительно не знает, что Кричер будет слушаться Гарри? - спросил эльф, поглощая пиццу с грибным супчиком.
Да, действительно. Думается нам с ребенком, что Директор вообще устраивает странный разговор о Кричере, наследстве и прочих штаб-квартирах (при Дурслях!), дабы вообще суметь заговорить с Гарри о Сириусе. Сколько помнится, подросток от попыток его утешить бегает быстро и безапелляционно, переживая горе исключительно в одиночестве. Поди с таким заговори.
С этой точки зрения разговор затеян ювелирно. Гарри а) не отвертится путем бегства, потому что Директора нельзя оставлять с Дурслями, обидят еще, б) вынужден заговорить о Сириусе, потому что того требуют высокие интересы дела (надежность штаб-квартиры - не шутка). При этом Директор ведет разговор исключительно о деле (наследство) и никоим образом не о чувствах (до них дойдет куда позже). А далее... далее появляется Кричер. А зачем, собственно? Ответ: потому что Гарри его ненавидел, считал ответственным за смерть Сириуса и мог бы в другой ситуации выдать очень своеобразную реакцию. Здесь же он разом чувствует себя за Кричера ответственным и далее нигде и ни разу старого придурка не обидит. Комплекс снят.
Гениально.
