Зрители любят Стефана.
Судьи любят Стефана.
Комментаторы любят Стефана (и откровенно болеют за него, вплоть до нервных ошибок в словах).
Женечка любит Стефана.
И даже Жубер на пьедестале жмется к тому призеру, который бронзовый. (После того, как заявил, что он хорошо откатал короткую, потому что его вдохновил пример Стефана, откатавшего плохо. Что бы сделал Плющенко с ним за такое, мы три года имели удовольствие наблюдать. Стефан только улыбался и был не против, что победитель тихонько ищет у него душевной поддержки. Хороший человек Ламбьель.)
А как не любить Стефана, если
Каков, к примеру, прогресс у тройки заокеанских представителей модной ориентации? Лясачек был и остался Лясачеком. Даже без попыток перемениться, вплоть до сохранения "Кармен", которую вообще пора бы лет на десять запретить в ФК спецпостановлением федерации. Вейр, несмотря на отчаянные попытки сменить водичку / антураж / нет, я не могу назвать это имиджем, остался примерно тем же Вейром. Четвертного нет и не предвидится. Стабильности тоже нет и тоже, похоже, не предвидится. Баттл тоже - так, Баттл себе. Конечно, он сломался, будучи шестым. Понимаю. Хотя помнится мне Дортмунд в 2004, где Акела выслушал четыре овации со вставанием зала и после всех соперников сделал всех соперников... ну ладно, калибр несоизмерим, конечно.
Меня в данном случае еще очень трогает тот факт, что Стефан - из разряда людей с тонкой душевной организацией. Идти на прыжок - это вообще страшно, и, конечно, это проще переносят те, у кого извилин одна и менее. Люди типа Жубера, честное мясо, не тронутое светом разума.
Если человек хоть немного в душе художник, он за это расплачивается. И выходит какой-нибудь там Сандю. Или помянутая выше заокеанская тройка (не будем сейчас о том, что, кроме некоторых художественных способностей, благоприятствует их тонконервию). Поэтому я только что губы не кусаю, когда кто-нибудь из тонко чувствующих заходит на прыжок. Если они себя побеждают, как Плющенко, или Ламбьель, или вот сегодня Такахаши, это дорогого стоит.
Ламбьель вышел, зная, что ему, в общем, ничего особенного не светит. С собой драться вышел.
О, как он дрался. До конца и из последнего.
Я тоже люблю Стефана.