Опять же как проверкой тонких нервиев является реальность, так и толерантности грош цена, пока она не проверена на практике.
А проверяются на практике такие вещи следующим образом. Человек должен оказаться - прямо физически или с помощью мозга, но тогда всерьез, а не понарошку-игрательно - на обеих точках зрения. В общем, выполнить то духовное упражнение, о котором говорил Честертон устами патера Брауна. И вот только когда с обеих точек зрения видел ситуацию, можешь решить, где границы твоей толерантности закончатся. Или конкретнее - что терпеть можешь и к чему окажешься нетерпим.
Поясню на примере. Вот тут недавно в истории про грязную бабу, не соизволявшую поддерживать чистоту собственной промежности после физиологических отправлений, возникли отдельные толерантные, на автомате проассоциировавшие себя явно с грязной бабой. Как же это вы, врач, и смеете не проявлять должную сердечность? - вопросили они, явно с грязнобабной точки зрения. Надо думать, если бы я сердечность проявила, из промежности бабы сразу стало бы пахнуть фиалками, без всякого напряжения бабы на сей счет. А мне вот кажется, что сердечность, равно как и толерантность, я вполне могу припасти на тот случай, когда человек действительно не в состоянии соблюдать гигиену, а не просто ленится. Помню я одного больного с гангреной легкого. Сказать, что запах ужасный, значит ничего не сказать. Вот весь медперсонал мазал под носом звездочкой, прежде чем в палату войти, и заверял беднягу, что если и пахнет, то совсем чуточку, и не надо переживать по этому поводу.
Я искренне желаю этим, с грязнобабной точкой зрения, подольше не оказываться на другой стороне - тех несчастых сопалатниц, которые вынуждены были бабу нюхать. Но, по моему опыту, уровень гигиены в нашем народе таков, что рано или поздно они там окажутся. Так вот, только после того, как грязнобабные такое три-четыре дня понюхают, они смогут по-настоящему определить, где лежат границы их кроткости и терпимости. Опять же по моему опыту - такие начинают кричать первыми, ибо их толерантность существует только для них. Они а) могут быть вонючими сколь угодно, и их обязаны терпеть, б) совершенно не обязаны терпеть чужую вонь, потому что у них тонкие чувства и вообще они больные люди.
Хотя бывает, что не уважаешь обе точки зрения. Вот как, к примеру, с пытками. Есть садисты, есть мазохисты. На этом, видимо, и была основана попытка устроить действующий музей средневековых пыток в нашем великом городе, где за соответствующую плату можно было побыть пытаемым либо палачом. Я вот лично заплатила бы за то, чтобы освободить пытаемого и поломать орудия пыток, желательно о голову палача. Мне не нравится быть жертвой и не нравится быть палачом. Если кому-то нравится и люди доставляют друг другу удовольствие таким неординарным способом, пожалуйста. Но пусть они уважают и мое неотъемлемое право подобных зрелищ не наблюдать.
По-моему, так (с. Винни-Пух).