Быть политиком Визерису мешает, несомненно, неумность. Быть сильным для политика – не главное, а уж нравственность, как многие считают, вообще лишняя. Но неумный политик – это называется совсем другим словом, и слово это – пешка. Сколько бы Визерис ни петушился, он всего лишь марионетка в пухлых, унизанных кольцами, но весьма умелых с политической точки зрения руках магистра Мопатиса.
Собственно, манипулировать Визерисом так просто, что Иллирио, по-моему, даже регулярно бывает сильно скучно. Подростковые какие-то реакции на все, чтобы не сказать – детсадовские. Погладил Иллирио Визериса по шерстке – ваш народ вас любит, по всему государству хлещет водку за ваше здоровье, женщины драконов только что не на подштанниках вышивают, - все, дурачок напыжился и начал рассказывать, кого из врагов как убьет. Погладил Иллирио Визериса против шерстки – нельзя торопить кхала, он даст войско когда захочет, надо ждать, дорогое величество, - все, простофиля затопал ногами и побежал требовать обещанного с помощью своего неотвязного присутствия и опять же топанья ногами.
По-настоящему интересно не то, как Иллирио вертит пешкой, а чего при этом добивается.
12. Немного о фигурах.
На данный момент информации, данной нам Мартином, более чем достаточно, чтобы уверенно утверждать: а) да, Иллирио с Варисом работают вместе, б) нет, они друг с другом не до конца откровенны, и вполне возможно, что конечные цели у них по крайней мере насколько-то различны. Что они намерены вернуть в Вестерос Таргариенов, несомненно. Зачем – это совершенно другой вопрос, который, пожалуй, трогать рано. Слишком явно тут замешаны тени будущего и их зыбкие отражения в пророчествах, точный текст которых к тому же нам неизвестен. В политику и экономику мощно вклинивается характерная для фэнтези тема глобального спасения мира от грядущего Апокалипсиса.
Ну вот, например. Смена правителя на троне с помощью иностранного купеческого капитала – с дальнейшим лоббированием свежепосаженным правителем интересов данного капитала, разумеется, - это тема, достаточно распространенная в истории (и не только средневековой). Далее правитель может быть послушной марионеткой, или освободиться от прежних благодетелей, или пытаться освободиться, балансируя на канате. В реальной истории бывало по-всякому. Но никогда сюда не примешивались Иные, драконы, необходимые им головы, они же всадники, и прочий фэнтезийно-мартиновский антураж.
Можно, конечно, считать, что Иллирио трудится исключительно на благо своего кошелька – крупно обязанный ему король-Таргариен на Железном Троне наверняка принесет магистру Мопатису много денег и власти. Но вот какое дело - кого, собственно, собирается магистр сажать на трон?
Что Иллирио (с Варисом за спиной, естественно) хочет сделать королем Визериса, может верить только Визерис. Даже тринадцатилетняя и в общем пока наивная Дени чувствует подвох. Визерис не из того материала, из которого делаются короли, и это всем известно. Посадить такое на трон – это примерно как посадить Джоффри: воспитать невозможно, контролировать вряд ли удастся, и со временем все меньше. Не думаю, что Иллирио глупее Тайвина, который – не без вздохов, конечно – вынужден признать, что старший внук безнадежен и его надо устранять. Визерис точно того же поля ягода. Каким идиотом надо быть, чтобы, переворошив полмира, посадить это на трон, а потом дойти до нехитрой мысли, что в короли оно не годится и теперь придется ворошить вторую половину мира, убираючи?
Тут следует заметить, что последние Таргариены крутились за морем больше десяти лет, и наверняка Иллирио не единственный, кто заинтересован в своей марионетке на троне Вестероса. До переезда в Пентос «в свои дома и к своим столам» их принимали магистры, архонты и старейшины купцов – после Браавоса, согласно списку Дени, были Мир, Тирош, Квохор, Валантис и Лисс. Как мы знаем, никто не взялся – Визерис отпугнул всех. Даже Дорана Мартелла в какой-то степени. Вообще почему Мартелл за столько лет не выдал вполне созревшую дочку за вполне взрослого Визериса и не начал свою страшную мстю? Да, обстоятельства политические, и да, Доран человек медлительный и осторожный. Но будем откровенны – личные качества Визериса таковы, что он завалит любое дело, к которому причастен, если не держать его за горло под гипнозом, предварительно накачав транквилизаторами. Сражаться с политическими обстоятельствами и Визерисом одновременно для осторожного Мартелла – это уже слишком, при всей его испанской жажде крови.
Думаю, что Иллирио не глупее и Дорана тоже. Особенно в компании с Варисом.
Но если не Визерис на троне, то кто? Дени? На тот момент даже не смешно. Дени пока бледная тихая тень, маленькая девочка, послушная психобрату. Разве что собой дивно хороша. Женщин в качестве пешек традиционно используют сами понимаете как: к лицу и фигуре прилагается возможность получить здорового наследника. Думаю, совсем не случайно Иллирио берет под свое пухлое крылышко последних Таргариенов в тот момент, когда Дени созревает для зачатия. До этого момента ни свободного города Пентоса, ни самого Иллирио возле Визериса нет – Дени бы такое знала.
Итак, должен появиться ребенок. Отцу предполагаемого короля следует быть, естественно, крепким самцом с отменной генетикой, но это не главное. Он должен быть отличным полководцем, способным бесплатно предоставить хорошо обученные войсковые части для завоевания Вестероса. Далее, совершенно не нужно, чтобы он был в этом Вестеросе заинтересован – не его, между прочим, на трон сажают. Обязателен идеализм - чтобы пойти завоевывать совершенно ему не интересный Вестерос ради своего ребенка. И, наконец, ему следует быть в политике наивным и легко управляемым (ну а если что, и Безликого нанять можно).
Дрого удовлетворяет всем этим условиям с удивительной полнотой и точностью.
Фигуры выбраны, и магистр Иллирио начинает их двигать. Дрого приглашают в Пентос, напев ему о том, какой он здесь уважаемый и наводящий панику, а потому давайте дружить, вы придете, мы прогнемся. Дени с согласия Визериса моют, душат, наряжают и ведут представлять, подготовив почву рассказами о том, что она из рода великих и ужасных и все такое. Так что она является пред очи уже подготовленного Дрого в таком королевско-таргариеновском ореоле, что парень сражен наповал (а то), запамятовав, что бесплатных пирожных не бывает.
Хотя почему бесплатных – он же вроде обещал, что даст войско Визерису?
Хотя кто сказал, что он обещал?
13. Немного об обещаниях.
Любопытная штука с этим обещанием Дрого – оно вроде есть, но спрашивать о нем ни в коем случае нельзя. Еще любопытнее, что мы ни разу не видим, чтобы Дрого это обещание сам подтвердил. Ну ладно, допустим, языковый барьер, который Визерис не преодолеет вообще, а Дени с Дрого – довольно нескоро. В том, что обещание дано и будет выполнено, Визериса (и позже Дени) регулярно заверяют двое: Иллирио Мопатис и Джорах Мормонт. Не самые надежные свидетели.
Посмотрим по порядку. Поселив у себя Таргариенов, Иллирио примерно полгода ждет, а затем они с Визерисом ставят Дени в известность, что ей придется выйти замуж за Дрого. Идея откровенно принадлежит Иллирио, Визерис, так и быть, согласен, хотя ужасно недоволен и временами не то со страхом, не то с надеждой, а скорее с тем и другим одновременно осведомляется, точно ли дело выгорит. Его больше бы устроило жениться на сестре или по крайней мере ее поиметь. Потеть же, возвращая Визерису Железный Трон, следует не истинному королю, но презренному плебсу. Ради будущих милостей.
Иллирио, однако, потеть за будущие милости если и согласен, то лишь в компании с Дрого, который возьмет на себя военную часть работы. Так что, дорогой король, выдавайте сестричку замуж, если хотите видеть Вестерос. Визерис выдает, но пребывает в ярости. Иллирио делает вид, что ярости не замечает, и морально поглаживает Визериса, чтобы тот вел себя сколько-нибудь прилично. На гневные вопли «когда, когда?!» отвечает – потерпите, все улажено, доверьтесь мне, кхал обещал вам корону, и вы ее получите. Ему вторит Джорах, и сколько бы Визерис не щетинился, он все равно уже ничего ни сделать, ни выяснить не сможет: Дрого в отъезде до последнего дня, а на свадьбе они сидят отдельно, и случая спросить не представится, даже если бы и был общий язык.
После свадьбы начинается та же песня: когда? – потерпите – когда?! – все будет, но не надо теребить кхала, он сам решит. Визерис в гневе собирает манатки и едет с кхаласаром приглядывать, чтобы не обманули и дали обещанное. Иллирио не слишком уговаривает его остаться, ибо какая разница, что с Визерисом будет. Ясно, что ничего хорошего, особенно если учесть, что он при упоминании об обещаниях Дрого разражается жалкими угрозами, хватаясь за свежеподаренный магистром меч. Но что бы ни случилось с Визерисом, как политическая фигура он больше не существует, а как человек существует разве для сестры. Даже вроде поклявшийся ему в верности Джорах вскоре достаточно откровенно сообщает Дени, что ценит типасюзерена не выше тени змеи. То бишь не ради Визериса и его охраны он отправляется в путешествие – нет, ему велено присматривать за Дени. Что он и делает. А что попутно влюбляется – кто же знал, пути богов неисповедимы.
В общем, никаких подтверждений обещанию, кроме весьма сомнительных посулов Иллирио и Джораха, который известно чей человек.
Временами Джорах еще отвечает Дени на вопрос «когда?», обещая, что, дескать, обязательно, но при этом мягко советуя кхалу не надоедать, ибо не принято. Но лгун из Джораха очень средний, и в разговоре в степи он ясно дает Дени понять: Визерис никто и звать никак, а потому нет никакого смысла давать ему войско. И надежды на возвращение в Семь Королевств с этой стороны нет. Прямо в лоб он так, конечно, не говорит, в основном Дени озвучивает свои догадки сама, но Мормонт с нею согласен и хвалит, именуя мудрой девочкой.
В общем, будем называть вещи своими именами: Визериса развели, и он продал сестру в жены дикарю абсолютно ни за что.
Но понять и тем более признать это он не способен и станет нарываться, пока не нарвется. На большом пиру не без захвата заложников дурачок заставит Дени перевести заветный вопрос и наконец услышит прямой ответ. Впрочем, ответа он так и не понял - ну, кроме самого факта, что сейчас убьют.
Между тем реакция Дрого весьма показательна для определения того, кто что кому все-таки пообещал. Он оскорбился и рассердился по-настоящему, и есть почему. Ему, страшному воителю и славному вождю, предложили в жены в знак трепета и покорности прекрасную женщину, тоже из рода великих и ужасных, но всего лишь женщину. Он с радостью принял дар, то есть не совсем дар, мы же помним, что Иллирио получил от Дрого за организацию брака целое состояние лошадьми? Но в понимании Дрого, я думаю, Дени – это именно дар. Он, значит, честно женился, правильно повел себя в брачную ночь, искренне полюбил жену, которая явно этого заслуживает, зачал ребенка, который, прямо как в песнях, сказках и вообще эпосах, должен оказаться повелителем всего мира, сидит радостный на пиру без оружия… и вдруг этот слизняк, истерик и тележный король сообщает порядочному мужчине, что ему, оказывается, любимую и луну его жизни продали. Давай плати. А то подарок порежу.
Уж не говоря о форме, в которой сообщение изложено, сам шок способен довести простого, простодушного, далекого от политики и по-своему очень порядочного мужика, пусть и жестокого воителя, до резких поступков.
Дабы закончить с темой, замечу, что после смерти Визериса Дрого с Дени на тему «пойдем завоевывать Вестерос» по крайней мере один раз говорят напрямую, и ответ кхала – на Иных мне это сдалось, земель, чтобы завоевывать, и здесь хватает. И лишь после покушения на беременную Дени (об обстоятельствах коего следует говорить в свое время) он наконец принимает решение и обещает, так и быть, Вестерос в подарок сыну.
Итак, Мальбрук в поход собрался даже несколько раньше, чем планировали Варис и Иллирио в столичном подполе в подслушанном Арьей разговоре: не после, а до рождения ребенка. Само собою, исключительно для сына и жены. Визерис никому не нужен и в качестве шурина.
14. Немного о возмездии.
Строго говоря, Визерис свою порцию ада получает еще до того, как его короновали на пиру. Думаю, именно этот ад довел его до маловменяемых поступков в пьяном виде. Как мы помним, он хочет Дени. И не только в постели. Ему еще надо, чтобы она была ниже его, глупее его, слабее его - видимо, ощущение, что он лучше, чем она, дает ему какую-то уверенность, что раз уж даже средь богов-Таргариенов он лучший, так уж тем более выше всех остальных людишек.
Так что, отправившись за Дени (ну и присматривать за выполнением обещания тоже, конечно, но о тяге-соперничестве с сестрой забывать не следует), Визерис жарится на двух сковородках одновременно. Во-первых, желанная женщина дает не ему, а другому. Иногда, как мы помним, практически публично, пусть и ночью. А во-вторых, Дени становится личностью и демонстрирует те качества, которых Визерису как раз и не хватает: ум, силу и способность любить и отдавать.
Ну и, конечно, она приспосабливается к ситуации и выживает в том пекле, куда брат ее отправил. Наверняка Визерис какой-то частью мозга планировал, что сестра будет ужасно страдать от того, что принадлежит дикарю, но при этом наслаждаться сознанием, что страдает ради будущего величия брата и кладет себя на алтарь ради него.
Между тем все время путешествия с кхаласаром Дени растет, а Визерис – умаляется. И Дени получает удовольствие от жизни, в том числе и сексуальное, а Визерис – нет. А глупый, амбициозный, истерический инфантил в сперматотоксикозе – это страшное дело, способное спровоцировать Мартина на крайние меры.
Что и видим. По совокупности за глупость, слабость и эгоизм.
Но если посмотреть глубже, в механизмах воздаяния по-мартиновски выясняется любопытная вещь. Да, уже попав в воронку, Визерис гонит себя к финалу глупостью, слабостью и эгоизмом в бурном цветении. Но в воронку он попадает значительно раньше. И вот тут уже благодаря лишь одному из своих замечательных вышеперечисленных качеств.
Вернемся еще раз к ситуации с Дорном и Дораном. Да, личные качества Визериса, наряду с прочими привходящими, скорее всего, притормаживают главу дома Мартеллов. Но, судя по разговору с дочерью, окончательно он от этих планов не отказывался. Скорее уж похоже, что отказался Визерис. Действительно, если он получит десять тысяч дотракийцев (и, надо думать, достаточно кораблей, чтобы их перевезти через море), зачем ему быть обязанным Дорану?
А главное – Дрого он продает не себя, но Дени. В то время как Дорану пришлось бы продать не сестру, но себя.
И вот здесь, на мой взгляд, вход в воронку, откуда выхода нет. Реши слабый дурачок пожертвовать собою ради Дени и жениться на Арианне – все было бы совсем иначе.
Не дурость и не слабость, но эгоизм и отсутствие любви – вот самый непростительный грех в мире Мартина. К страдающим этим делом персонажам он абсолютно и, я бы даже сказала, изощренно безжалостен. При тщательном сохранении, естественно, впечатления, что авторская точка зрения в тексте блистает своим отсутствием.
Определенно я люблю как Мартина, так и игры его.
15. Немного о тенях будущего.
Но все-таки зачем Иллирио связался с Визерисом, который ему совсем не нужен, Дени, которая нужна лишь как вывеска и чрево, дотракийским полководцем и каким-то сомнительным ребенком, который неизвестно будет ли еще мальчиком, а если будет, то каким? Неужели нельзя было поискать денег и власти более легкими и менее закорючистыми путями?
Дело тут, по-моему, в том, что не только денег и власти ищет магистр Мопатис. Вспомним, что Иллирио живет в Пентосе, где дофигу не только башен, но и красных жрецов, в среде которых что-то известно о том самом предсказании. Одна такая жрица где-то как раз в это время собирается на Драконий Камень к Станнису делать того спасителем мира. Как бы она ни ошибалась, толкуя пророчество, сам текст ей хорошо известен. И Мелисандра ставит на Азора Ахаи и себя при нем так много, что совершенно понятно: пророчество речет о некоем катаклизме глобального масштаба.
И еще есть подарок Иллирио Дени на свадьбу: драконьи яйца. Строго говоря, стоят они столько, что на них можно было бы нанять наемников сколько нужно Визерису (Джорах Мормонт заботливо это подсчитал и нам сообщил). Почему бы Иллирио не продать редкостные камешки, оплатив тем самым Безупречных для Визериса и решив проблему последнего? Безупречные всяко воины не хуже дотракийцев, зато куда более дисциплинированные.
И наконец, почему драконьих яиц не одно, не два, не четыре – три? Точнехонько столько же, сколько голов у грядущих драконов?
Нет, не все так просто. Не только коммерческие цели преследует магистр Мопатис. Равно как мастер над шептунами Варис в Гавани тоже стремится не только к тому, чтобы вернуть Таргариенов на железное сиденье и попутно истребить в мире зловредную магию, которую подкармливают половыми органами беззащитных детишек.
Впрочем, думаю, уже скоро пророчество мы узнаем досконально. Поскольку автор наконец сознался в давно чаемом – а именно что один из грядущих в «Танце» повествователей есть лично Мелисандра.
Ну и вообще, наверное, мы узнаем много интересного. Особенно с учетом того, что совы в мире саги вечно не те, кем кажутся. Не иначе как грядет еще одна сова, с красными перышками, и, как водится у Мартина, он сообщит нам, в чем ее правда.