Нет, воду "Легенды" можно воспринимать исключительно как символ. Скорбь и жажда чего-то, чего остро не хватает. То есть жить в принципе можно, вон кордебалет живехонек и довольно трудные танцы исполняет; но жаждет чего-то труднообъяснимого и очень мучается от его отсутствия.
Причем труднообъяснимый объект жажды таков, что добыть его в общем невозможно. Иначе Ферхада на дело бы не припрягли. Во дворце этого, впрочем, тоже нет - то есть есть, но исключительно импортное. В скорбный хореохор народа вкраплено небольшое любимое григоровичское шествие - под надзором ребят-охранников в красивых сапогах и высоких шапках (вылитые двое-из-ларца-одинаковы-с-лица, между прочим) быстренько проносят порцию чего-то сложнотрактуемого для утоления какой-то жажды верхов. Определить, чего не хватает в символическом царстве "Легенды" и низам, и верхам, и что нуждается в работе Ферхада, не так просто. Любовь в высоком понимании слова? Но ее просто так во дворец не принесешь. Свет, радость, душа? Тоже какие-то невносимые извне компоненты. Счастье? Вот мы сейчас сразу в следующей сцене видим, какое там счастье у Мехменэ во дворце. Ибо бедолага сидит в позе лотоса и терпит то, чем ее развлекают.
Казалось бы, придворные танцы, шут, пара танцовщиц... а шутовской вариант всей истории "Легенды" не хотите? Особенно в том месте, когда две одинаковые изящно-кокетливые сестрички-танцовщицы начинают кружить возле шута в свободном одеянии и шапке, подозрительно напоминающей ту, что была на Неизвестном. Одновременно все это чрезвычайно похоже на треугольники Ферхада-Ширин-Мехменэ при выключенном свете. Да и при включенном тоже. Две девушки с женским кордебалетом вьются вокруг одного много прыгающего танцора, сопровождаемого своей настойчивой группой поддержки. То они замыкают шута в черный круг, и он из-за их дрыгающихся ног машет рукавами одинаковым сестричкам, выплетающим по сцене вязь. То шут вообще прыгает группе сопровождения на руки и оказывается вознесенным на вытянутых руках в классической позе "тащите меня за сцену, я героически скончался". Только свечки и кайла для пробивания скалы не хватает. На мой взгляд, совершенно замечательная придумка этот издевательски-прогностично-трагический стеб над балетной коллизией. Это еще не девочки кровавые в глазах Мехменэ, те появятся актом позже. Но тоже неслабый раздражитель. Неудивительно, что царица не может долго выдержать в позе лотоса, встает, проходит через продолжающий не то стебаться, не то пророчествовать кордебалет и отсылает их прочь, оставшись в красном свете наедине с собой и своими проблемами.
А пока она мучается, где-то в другой части дворца Ферхад приходит к Ширин. Им, как Ромео и Джульетте, дана одна-единственная ночь любви. Веронская пара больше на этой земле не увидится - зрелище трупа возлюбленного/ой свиданием никак не назовешь. У Ширин и Ферхада будет еще момент побега вместе - а потом никаких встреч, одни расставания, одно другого тяжелее. Если танцевать этот вроде бы очень счастливый дуэт, единственный случай абсолютной близости, как следует, выйдет вещь нисколько не менее душераздирающая, чем одинокий монолог Мехменэ. Тем, кто танцует Ширин и Ферхада, на мой взгляд, даже труднее, чем диве-царице: жгучее одиночество, невыплаканные слезы, неразделенная любовь - инструменты, на которых сыграть и перевернуть коллективную душу зала заметно проще, чем любви хорошей чистой девочки и хорошего доброго юноши. Даже если это как у Ромео и Джульетты - один раз и больше никогда. Пусть влюбленные работают на разрыв аорты - все равно, исполнительнице роли Мехменэ заработать сочувствие зрителей проще.
Но уж таковы балеты Григоровича, что там регулярно только и можно, что на разрыв аорты. Или начнется ерунда.
Например, Ширин женская курилка часто упрекает в том, что она, дескать, неблагодарная сопля, сбежала из дворца с любовником, лишив всякой надежды на счастье бедную, благородную, некрасивую женщину, к тому же собственную сестру. Та, значит, ей жизнь спасла с помощью великой жертвы, а эта?.. И в общем женская курилка будет права - если Мехменэ танцует балерина великая, вроде Лопаткиной, а в роли Ширин выходят разные насекомые. Вот тут и наблюдается все до точки так, как бурчит курилка. Только так быть не должно. Ширин и Ферхад обязаны во втором действии вызвать как минимум столько же сочувствия, сколько Мехменэ. Это должна быть любовь, и третий дуэт надо делать так, каким он должен быть. И сразу станет понятно, что никакого шанса отбить мужика у Мехменэ нет. Даже если явится еще раз Незнакомец, вернет царице красоту, а ее сестру уложит в могилку или уравняет безобразием с Мехменэ. При настоящем, а не насекомопредставительном раскладе Ферхад вообще не обратит внимания на изменения в лице Ширин, потому что любовь, знаете ли. Либо упадет и умрет прямо тут же у гроба любимой. Ну любовь, настоящая, легендарная, - какие тут вообще шансы могут быть у третьей лишней?
Кстати о шансах. Что вообще ждет Ширин с Ферхадом, останься они во дворце? Да никаких - хоть знает Мехменэ про их любовь, хоть не знает и просто сохнет по герою. (Кстати, что Ширин знает о любви Мехменэ, недостаточно ясно. Ровно настолько же недостаточно ясно, знает ли Мехменэ о любви Ширин. В треугольнике обе сестры как-то, мне кажется, больше своими чувствами занимались, чем наблюдали друг за другом. Но сыграть, конечно, можно по-разному, ибо простор трактовки задан построением.) Бежать из дворца с Ферхадом - не проявление махрового эгоизма Ширин, хоть она знает о неразделенной любви Мехменэ, хоть нет. Потому что Мехменэ все равно лишняя. И каково ей будет видеть счастье сестры с Ферхадом? Да, Ширин крупно сестре должна за сохранение жизни. Именно Ширин, Ферхад ничем особым царице не обязан. Отказаться от настоящей любви ради сестры? Наверное, надо бы. Но Мехменэ не смогла. И Ширин тоже не смогла, но Мехменэ почему-то сочувствуют, а Ширин обвиняют. Хотя, строго говоря, Мехменэ своим героическим поступком сделала бы счастливыми двоих любимых ею людей. А прояви Ширин равный героизм, один любимый ею человек был бы очень, очень несчастным, а второй... ну вот нам подробно показывают, насколько счастлива Мехменэ, когда любовь сестры и Ферхада не осуществилась.
Так что если Ширин насекомое, типа Сомовой или кого еще (печально, но насекомых на возвышенные женские роли в Мариинке в последнее время хоть отбавляй), то курилка права, но это не настоящая "Легенда". Безупречным этически поступком побег Ширин с любимым, конечно, не является, но если исполнительница на уровне играет настоящую любовь, понять ее можно. И пожалеть. Точно так же не станет безупречным поведение Мехменэ - сколько бы ни рвала аорту дива-балерина. Но понять можно и ее, уж не говоря о сочувствии.
Так что они бегут, и Мехменэ, которой доложил Визирь, бежит за ними. Хотя не сразу - сначала она в очередной раз объясняет Визирю после мгновения слабости, где его, Визиря, место. Ну и нам заодно. Надо думать, чтобы мы не забывали при всем сочувствии, от чего именно Неизвестный путем перемены судеб лечит Мехменэ. Чтобы, когда много мужского кордебалета и разъяренная царица настигают в общем беззащитных влюбленных и следует очередной треугольник при погашенном свете, мы жалели не только Мехменэ на вершине треугольника, но и Ширин с Ферхадом, которые отчаянно тянутся друг к другу, а Мехменэ снова и снова, как бы со страшным усилием, разводит их ладонями в разные стороны. Отбросим мерцающие сексуальности, скрытые лесбийские наклонности и прочий бред: Мехменэ совершенно искренне любит сестру, ради которой пожертвовала красотой, она совершенно искренне сохнет по Ферхаду каждой клеткой организма, но почему, почему они любят друг друга больше, чем ее?.. Вот чего по-настоящему она не может перенести.
Так что Ферхад отправляется долбить скалу, чтобы обеспечить народ необходимой символической водой. А Ширин... ну что Ширин. Теперь она, как человек порядочный и сестру любящий, навсегда останется рядом с ней. Будет рядом Ферхад или нет, зависит от Ферхада и от Мехменэ, но судьба Ширин теперь положить жизнь, выкупленную сестрой, на то, чтобы рядом с этой сестрой находиться. Власть не должна быть лишена света, жизни, радости, хотя носительница света, радости и жизни поймана в клетку любви и долга. И ей самой мало будет света, еще меньше радости, а уж какая замечательная жизнь пойдет у постной и невыразительной сопли, так это отдельный разговор. У Ферхада будет долбежная работа, которая, как известно, отвлекает, хотя от боли его это избавляет далеко не всегда. У Мехменэ - правительственная работа, которая, как известно, тоже много времени и сил берет, хотя ее это уж и вовсе не избавляет от страданий. А Ширин вынуждена жить с одним любимым человеком, который лишил ее другого любимого человека. И любить обоих сверх сил. Просто замечательно.
Конечно, по-настоящему здорово сыграть момент, когда Ширин врывается к Мехменэ, измученная годами сковородки, на которой ее любовно поджаривает сестричка, адски сложно. Только что отстрадал Ферхад, только что особенно выигрышно отмучилась Мехменэ... и вот за один коротенький монолог и один яркий жест изволь перебить впечатление и вызвать сочувствие к себе? Если это сделано, то исполнительница Ширин без разговоров большая балерина.
Правда, Григорович старался быть справедливым (ну, сколько мог): зато точку во втором действии ставит именно Ширин. Даже не Ферхад, хотя он может произвести большое впечатление, особенно если не берется за невыполнимое задание с выражением "а, ладно, я осилю сейчас под веселенькую музыку трудную диагональ и пойду изображать стахановца с кайлом", но доносит настроение момента. Где, между прочим, из отчаяния разлуки и действительно невыполнимости задания вдруг рождаются мужество и своеобразный оптимизм: ради такого человека, как моя возлюбленная, ради такой любви, как у нас с ней, какое еще может быть задание, кроме невыполнимого? И потом, кто сказал, что в жизни надо браться только за выполнимые задания? Еще посмотрим, кто кого.
Что до Мехменэ, то она тихо грустит где-то на левом краю авансцены. Нет, финал второго действия - это момент Ширин. Она в конце прощания взмывает над толпой, вытянувшись по струнке, раскинув руки, словно на кресте. А потом, когда Ферхад уходит к своей скале, так же, в позе распятия, застывает на полу.
Соцреализм, значит. Ну да, очень соцреалистичны что Незнакомец со своими поворотами судьбы, что клоунски-трагичные танцы перед Мехменэ, что сама Мехменэ с ее проблемами, что Ширин с Ферхадом, молодые, блин, строители коммунизма. Что вот этот крест над толпой.
(продолжение следует)