Про художественные сокровища как любимых котов.
Хорошо как-то становится, когда какой-то памятник, тот же Павловск, или Эрмитаж, или вот Исаакий любят и лелеют. Обыкновенные люди - ходят, делают, ухаживают. Вот, допустим, снег с 14 тысяч кв.м. крыши сбрасывают - http://www.rtr.spb.ru/vesti/vesti_2011/upload/19-2-2011/sobor.wmv. Или потихоньку реставрируют медных ангелов - http://www.rtr.spb.ru/vesti/vesti_2011/upload/18-2-2011/Isaakiy.wmv. Совершенно повседневная, спокойная, нежная, на совесть работа и забота.
Нелюбимого полно и у нас, и за границей. Вон знаменитая Петра в Иордании в этом смысле произвела тяжелое впечатление - все вроде бы красиво, знаменито, в общем цело, исторично... и никому не нужно. Пустое, мертвое, грустное место. Нет, любое сокровище любого размера, от котенка до 600 гектаров Павловского парка, должно быть любимо и ухожено. Быть довольным и уметь мурлыкать от удовольствия. Только тогда все по-настоящему с ним хорошо.
Нелюбимого полно и у нас, и за границей. Вон знаменитая Петра в Иордании в этом смысле произвела тяжелое впечатление - все вроде бы красиво, знаменито, в общем цело, исторично... и никому не нужно. Пустое, мертвое, грустное место. Нет, любое сокровище любого размера, от котенка до 600 гектаров Павловского парка, должно быть любимо и ухожено. Быть довольным и уметь мурлыкать от удовольствия. Только тогда все по-настоящему с ним хорошо.