Анна (anna_y) wrote,
Анна
anna_y

Categories:

Ораниенбаум: скульптура versus живопись. Часть первая, или Ночной дозор (1).

Вот, оказывается, правильно я всегда начинаю все рассказывать начиная с Италии, меланхолически заметила я в сторону скептического тинейджера (третья стадия отношения к матери, "что может знать о жизни эта старая кошелка?.."). Это тоже началось оттуда. Почему? - мрачно спросил есь, глядя далеко сверху на мою беспорядочно мелированную макушку. - Это в Италии делали? Нет, это делали наши и в Голландии, но началось все в Италии, когда поспорили однажды Леонардо и Микеланджело, ответила я, обливаясь потом от жары и усилий поймать в кадр 22 бронзовых фигуры ночнодозорцев так, чтобы они скрывали собою вялых голопузых русских, привычно играющих в "на фоне Пушкина снимается семейство". Так-так, оживился наверху есь, привыкший к тому, что где Микеланджело - там интересно, с этого места поподробнее, пжалста. Ну вот, значит, изложила я тезисно, когда Микеланджело еще до Романа Века жил во Флоренции, он много и громко заявлял, что живопись - это полный ацтой, потому что для Настоящего Мужчины Мастера существует СКУЛЬПТУРА. А Леонардо в шелках, кружевах и окружении младых красавчегов глядел на собрата по гениальности в драных портянках снисходительно и вещал, что живопись может передать такие вещи, которые скульптура фиг передаст. Всякие там восходозакаты, сфуматы и ваще луннопейзажное джокондо. На что Микеланджело переходил на личности с указанием, что вот лично Леонардо даже своего миланского коня, уж не говоря о всаднике на нем, так и не доделал. А он правда не доделал? - заинтересовался есь. Правда, призналась я, он вообще не заканчивал свои великие прожекты куда чаще, чем заканчивал. Не иначе как он был есь, который "Господи, дай мне доделать все, что я на", скорбно вздохнул тинейджер. А дальше? А дальше, ответствовала я, едва не получив от одной из скульптур бронзой в глаз, видишь, современные постмодернисты решили обронзовить и отридэшить ряд великих картин, дабы заценили мы, кто из великих все-таки был прав. Результаты их деятельности временно стоят в Ораниенбауме, и желающие могут заценить. Тинейджер скривился и нагнулся ко мне. Мама, сказал он скептически, о чем ты говоришь, вот те мужики сейчас спрашивали, почему мушкетеров так много, ведь должно быть три, а вот те девицы хихикали и удивлялись, что все они одеты по-разному. СОБАЧКА!!! - перекрыл нашу высокоумную беседу вопль трехлетней девочки. Ну и ладно, надо ведь с чего-то начинать знакомство с искусством, философски согласились мы и вошли в "Ночной дозор".




Как широко известно в узких кругах, Рембрандту вообще-то заказали не шедевр, а обыкновенную групповую фотографию, и не вина заказчиков, что они нарвались на Рембрандта. Шесть (хотя я видела в литературе и вариант, что восемь) рот гражданского ополчения Нидерландов решили в новом зале повесить каждый свою групповую фотографию для оживляжа. Стрелковая рота капитана Франса Баннинга Кока, конечно, попала в историю не слабо. Рассаживать народ для фото Рембрандту было решительно поперек горла, а вот изобразить героев в тот момент, когда они, услышав звук трубы, сбираются на подвиг, его вполне устроило. Роту тоже устроило. В конце концов. Особенно с учетом того, что фотография висела возле камина и вскоре закоптилась до такой степени, что и получила название "Ночной дозор". На самом-то деле, согласно разысканиям искусствоведов, все происходит абсолютно днем. Ибо "положение тени от левой руки капитана Кока показывает, что время действия — не более 14 часов", конец цитаты.

Впрочем, на название, вошедшее в массы, фольклор и даже книги Пратчетта о бравом Ваймсе и дозоре его, эти разыскания ни в малейшей степени не повлияли, и Ночной дозор остался ночным.

Вообще трактовать эту картину принято с размахом, чувством, толком и в меру испорченности каждого. Ибо сюжет, как помним, решительно выведен Рембрандтом за рамки групповой фотографии. Вот, допустим, недавно Гринуэй вкусно простебался над зрителем, сняв целый фильм, где играет в детектива и раскрывателя загадок а-ля Дэн Браун. Интерпретация картины как зашифрованной истории убийства, связки ключиков к раскрыванию оного и вообще "Большой Игры Рембрандта ван Рейна" лично мне доставила немало веселых минут. Правда, нашлось немало дуро зрителей, поверивших коварному Гринуэю на слово, но, думаю, это процесс стандартный. Современный человек, как, впрочем, и несовременный, совершенно не в состоянии распознать три варианта Больших Игр в произведениях:

а) где их волей автора НЕТ (например, Толкиен),
б) где они волей автора ЕСТЬ (например, Роулинг),
в) и, наконец, где их нет, но герои (как у Эко) или сам автор (как Гринуэй) стебаются вовсю, изображая нам твердую уверенность в их наличии.

Но это так, к слову и для примера. Ибо трактовка аффтаров 3D-Дозора из другой, хотя и смежной, оперы. Это, знаете ли, фанфик. Такой добротный, порядочный, приличный, без отражения сексуальных желаний неудовлетворенных авторов. Каждый персонаж из числа 16 представителей роты плюс добавленные Рембрандтом посторонние лица воплощен в бронзу, объемен, прописан, оформлен, дополнен, расширен, нежно очеловечен и вообще.

Начнем для порядку слева направо - кстати, кому надо картину, вот она http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/2/28/The_Nightwatch_by_Rembrandt.jpg, только учтите, что левый край в восемнадцатом веке обрезан сантиметров так на сорок пять. Правый, впрочем, тоже малость того, как видно на очень старой лондонской копии картины - http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/8/84/Nachtwacht-kopie-van-voor-1712.jpg.

Пятерых крайне левых персонажей я бы условно разделила на три группы:
- алебардщик, сидящий на парапете,
- два молодца с одним щитом,
- товарищ с мушкетом в красном, в скульптурном варианте похожий на пожилого благородного д'Артаньяна, он засыпает порох в ружьецо, а слева мальчишка с очень большой пороховницей в ручонках делает ноги, надо понимать, ввиду военного положения.

На картине в крайних левых еще персонаж рядом со знаменем на заднем плане, но в Ораниенбауме он решительно отодвинут в сторону, и о нем чуть позже.



Алебардщик - это на самом деле сержант роты Рейнир Энгелен, 53 лет от роду. Фанфикеры от скульптуры решили его так.

Стандартный "картинный" ракурс (желающие могут по копии удостовериться, что срезанный в 18 веке плюмаж был именно такой формы).







А если мы воспользуемся возможностями 3D и войдем в картину, то...





...узнаем, что добавили к рембрандтовскому образу фанфикеры. Впрочем, вполне старательно и добросовестно.





А теперь еще десять тысяч ведер, и ключик будет наш то же самое еще 21 раз, и дело в каске. Но, если без шуток, то ничего так, довольно забавно бродить там и рассматривать детальки. Пусть и фанфик, но со знанием времени и стиля.

Вот двое с одним щитом.









Наконец, блаародный д'Артаньян, он же мушкетер Ян ван дер Хеде, согласно искусствоведческой росписи действующих лиц, 32 лет от роду...



...фактурно одетый...



...фактурно обутый...



...обмотанный пулеметными лентами...



...готовящий любимый пулемет к бою...



...но на всяк случай и холодное оружие на запасном пути держащий...



...хотя любимый пулемет любимее, и для упора оного оружия даже есть чудная подставочка, подвешенная к руке, дабы не потерять невзначай.





В общем, настоящий мушкетер.



Ну и малолетний похититель д'Артаньяновой пороховницы, введенный Рембрандтом на картину не за деньги, а так, от души. Хотя в данном фанфике акценты смещены, и дитя драпает со всех ног скорее не от мушкетера, а к нему.







(продолжение следует)
Tags: paragone, Ораниенбаум
Subscribe

  • Post a new comment

    Error

    Anonymous comments are disabled in this journal

    default userpic

    Your reply will be screened

    Your IP address will be recorded 

  • 6 comments