Как-то от книги к книге все настойчивее звучит у Мартина эта тема - имя у младших Старков как судьба. Бран, пришедший к Бриндену Риверсу, вообще фанфары данной темы. Джон потихоньку, но упорно идет к формированию себя как политика уровня Джона Аррена. За которым, как мы помним, мудрое, многолетнее, мирное благоденствие очень большой и разной страны. Кроме того, пятая книга - это довольно четкий и весьма тонкий отыгрыш докадровой истории о том, как умный политик делал для всех лучше, и на нем, бедолаге (а вовсе не на находящемся рядом короле), все держалось, но тут его свои и порешили. Предстоящая замятня на Стене будет, полагаю, не менее впечатляющей, чем та, что после убийства Аррена неуклонно нарастает в пространстве южнее Стены.
Что до старшего сына и наследника, то Робб свой путь уже закончил, можно уже и цыплят считать. И чем пристальнее вглядываешься, тем больше схожесть с ситуацией тезки-Роберта. Прямо с самого начала. Ибо масштабный мятеж против существующей власти ввиду отнятия глубоко любимого человека. И до того успешно, что мятеж перерос в революцию (есть такие рифмованные строки у Волгина, очень мне нравится - мятеж не может кончиться удачей, в противном случае его зовут иначе...), а сами Робберты сделались (не сказать чтобы очень этого желая) королями. Но, так как политики из них в общем и целом аховые, при всей отличной военной репутации оба кончили плохо.
Впрочем, полной аналогии, конечно, нет, хотя бы потому, что Робб Старк и Роберт Баратеон реагируют в очень похожих обстоятельствах на очень разном нравственном уровне. Проще всего заценить разницу уровней на истории с двумя девушками, которых короли Робберты лишили невинности (каждый, естественно, свою).
Поверхностные люди не любят смотреть в корень. Жиенну как-то все чаще жалеют. Во всяком случае, много я видела восхвалений Робба, что женился, а то как бы бедная обесчещенная Жиенна дальше бы жила, ай-ой-хнык. До жалости к безымянной девочке из борделя Катаи, которая до Роберта была девственницей и никого из мужчин больше в жизни не имела, на моей памяти никто не снисходил. Магические слова "шлюха" и "бордель", как обычно, производят на поверхностных непоправимо глубокое впечатление. Хотя если по сути, безымянная мать Барры гораздо чище, лучше и честнее, чем типаблаародная мамзель Вестерлинг. Девственница продавать себя в бордель, пусть и очень приличный, пусть и с заботливой Катаей, едва ли не матерью родной для своих подопечных, от хорошей жизни не пойдет. Но даже когда пошла, оказалась способной искренне полюбить и ничего не требовать, а, напротив, отдавать. Жиенна с подачи маман (которая, по мне, с разгромным счетом проигрывает в порядочности той же Катае) не без умелости
Если смотреть на события без розовых соплей, то в одном случае многоопытный и циничный Роберт покупает наивную девочку, ничем не рискуя и не платя ни гроша больше, чем собирался. В общем, использует. Роббу сделку навязывают и заставляют дорого заплатить за вполне понятные позывы низа в момент физической и не только боли. Причем наивный мальчик до последнего не знает, чем именно ему придется расплатиться с многоопытной и циничной мадам Вестерлинг. В общем, его используют. Вопрос о том, сколько знает Жиенна из планов матери, пока недостаточно прояснен. Равно как вопрос об истинности чувства, которое Жиенна все-таки, наверное, питает к Роббу (ну так бедная мать Барры тоже влюбилась в Роберта совершенно искренне).
В общем, Роберт поимел, а Робба поимели. Но как хотите, а поиметые Робб и бордельная девочка по-всякому выглядят порядочнее высокородной Жиенны и Р.Баратеона.
Впрочем, история с последней постельной партнершей Роберта (что-то я не помню в тексте Мартина более поздних Робертовых баб, в отличие от фильма, где Роберт до последнего любит развлечься между простынями, и лучше чтобы у дверей Джейме дежурил; напротив, в безжалостно реалистичной книге содержится осторожный намек, что трах не доставляет разжиревшему во всех отношениях Р.Баратеону прежних удовольствий) куда сложнее. Причем нелогичностей в ней ровно две, по числу сторон: одна со стороны Роберта, вторая со стороны подопечной Катаи и собственно Катаи.