Так что допился до белых сильфид. Сначала, правда, скромно, до одной. К тому же девушка оказалась тоже чиста русская жена алкоголика - худая, с короткой стрижкой, с горящим взором, вся влюбленно преданная и в ангельском веночке - и немедленно спасать от пьянства начала. Поила родниковой водой, кормила экологически чистой клубникой. Но было поздно. Сначала сильфиды в воображении отравленного алкоголем мозга Джеймса размножились. А потом ему вообще пригрезилось, что он задушил свою коротко стриженую худышку. Белым шарфом. А может, и не пригрезилось, поскольку шарф коварно подсунул бывший собутыльник Джеймса по кличке Мэдж - мужчина, сильно спьяну любивший изобразить старуху, изображаемую мужчиной. Джеймс с ним порвал и виски больше не наливал, так что коварный Мэдж вполне мог и спровоцировать. Очень грустная русская история, в общем. Финал тоже вполне по-русски открытый - то ли Джеймс помер, на что намекало особенно старательное дзинь в оркестре, то ли упал и ждет транспортировки в наркологическое отделение. А Сильфида то ли задушена, то ли ушла с подругами в кино / полы в метро мыть. А Мэдж, может, тоже еще небезнадежен и поступит в питерскую больницу № 26, где бомжам, в отличие от простых питерцев, делают дорогущие обследования типа МРТ в безразмерном количестве по указанию начальства. Но, может, и безнадежен и помрет таки от цирроза печени, вон уже зеленый весь.
Иностранцам очень русская история, судя по французским и английским репликам сзади меня, понравилась. Я лишний раз убедилась в том, что Осипова сильно не классическая балерина, но романтические партии тянуть может, если с нею долго и хорошо поработать. Пока поработали, может, и неплохо, но недостаточно долго. Что до Васильева, то у него репертуар еще уже, чем у Осиповой: сатиры, фавны, пастухи в "Спартаке" Григоровича. Ну или какая-нибудь роль, где он много пьет от горя, что ему в детстве не дали заниматься прыжками с шестом и перекрыть рекорды Бубки или хотя бы Исинбаевой.
