Даты на письме нет, но его датируют примерно 1337 г. (почему, будет ясно позднее). Хранится документ до сих пор в архиве департамента Эро, Монпелье (GM23, Carte de Maguellonne, Reg. A, fol. 86r (r)). Насколько я понимаю, в подлинности самого письма историки не сомневаются.
Что до остального, то начнем с текста собственно письма (естественно, в переводе с латыни).
«Во имя Господа, аминь.
Все то, в чем мне признался ваш отец, я записал собственноручно и затем принял меры, чтобы эти сведения дошли до вашего величества. Прежде всего он рассказал, как, ощущая, что Англия настроена против него в связи с угрозой, идущей от вашей матери, оставил своих спутников в замке графа-маршала [Норфолк] на берегу моря, именуемом Чеnстоу, и, гонимый страхом, отплыл на барке с лордом Хьюго Деcnенсером, графом Арунделом и несколькими другими, чтобы по морю добраться до Гламоргана на побережье. Там его схватили вместе с упомянутым лордом Хьюго и господином Робертом Болдоком, и захватил их лорд Генри Ланкастер. И его отвезли в замок Кенилворт, а остальных отправили в разные другие места. И там, поскольку многие люди требовали этого, он лишился короны. Засим вас короновали на праздник Сретения.
Наконец его отправили в замок Беркли. Прошло совсем немного времени, и слуга, который был к нему приставлен, сказал вашему отцу: "Государь, лорд [sic] Томас Герни и лорд Саймон Барфорд, рыцари, nрибыли сюда с целью убить вас. Ежели вам это будет угодно, я готов отдать вам свою одежду, чтобы вы могли попробовать спастись". Далее, надев указанную одежду, он [Эдуард] в сумерках вышел из тюрьмы. Он беспрепятственно дошел до последней двери, ибо его не узнали, а когда увидел спящего привратника, то быстро убил его и взял ключи. И тогда он открыл дверь и вышел вместе со своим слугой. Упомянутые рыцари, явившиеся убить его, обнаружив его исчезновение и боясь негодования королевы, из страха за свою жизнь, решили уложить в гроб упомянутого nривратника, причем извлекли его сердце и хитроумно преподнесли королеве, как если бы то было сердце и тело вашего отца; и упомянутый привратник был nохоронен в Глостере вместо короля.
После того как он [Эдуард] бежал из заключения в указанном замке, вместе со спутником, который был прежде его сторожем в тюрьме, его принял в замке Корф лорд Томас, кастелян этого замка, скрыв это от лорда Джона Малтреверса, начальника упомянутого Томаса, и в том месте он прожил скрытно полтора года.
Впоследствии, прослышав, что граф Кентский [младший сводный брат Эдуарда] обезглавлен за то, что считал его [Эдуарда] живым, он сел на корабль со своим слугой и, по совету и с согласия упомянутого Томаса [Беркли], принявшего их, переправился в Ирландию, где оставался девять месяцев. Потом, опасаясь, как бы его там не узнали, он оделся как отшельник, вернулся в Англию, в том же виде добрался до порта Сандвич и, переплыв море, оказался в Слёйсе.
После того он обратил свои стопы к Нормандии, а из Нормандии, по примеру многих других, через Лангедок дошел до Авиньона, где сумел дать золотой флорин одному папскому служащему, и тот передал от него записку папе Иоанну. Папа призвал его к себе и продержал в своем доме тайно, с почетом, более пятнадцати дней. Наконец, после длительных бесед, обсудив все, что нужно было, и получив позволение уехать, он направился в Париж, а из Парижа в Брабант, из Брабанта - в Кёльн, чтобы из благочестия посетить [гробницу] Трех королей. И затем, nокинув Кёльн, он пересек Германию и направился в город Милан в Ломбардии.
В Милане он вступил в некую обитель отшельников близ замка Миласки [Мелаццо], в каковой обители оставался два с половиной года; но указанный замок постигла война, и он перебрался в замок Цецима, где также имеется обитель, в диоцезе Павия, в Ломбардии. И в этой последней обители он оставался два года или около того, в затворничестве, предаваясь nокаянию или моля Бога за вас и других грешников. В подтверждение истинности моих слов я приложил к сему свою печать, предоставляя сие на рассмотрение вашему величеству.
Ваш Мануэло де Фиески, нотарий господина Папы, ваш преданный слуга».
Вот так.
Э.Уэйр пишет далее: "Подлинность письма Фиески как такового не вызывает сомнений - но его содержание оспаривалось многими историками, хотя оснований для этого у них было немного. Для нас вопрос о правдивости сообщения Фиески имеет решающее значение: решив его, мы можем установить, была ли Изабелла соучастницей убийства мужа. Если Эдуард II не был убит - значит, потомки были несправедливы к ней, и ее образ представляется в совсем ином свете. Потому нам необходимо изучить сообщение Фиески подробнее.
Письмо начинается без предисловий, как будто Эдуард III уже был ранее информирован о том, что его отец жив и живет в Ломбардии, и получил доказательства того, что речь не идет о самозванце. Фраза «Во имя Господа, аминь» - обычное приветствие в письмах церковников того времени, и оно подразумевало, что дальнейшее сообщение правдиво. Фиески, видимо, получил эти сведения на исповеди - но он не указывает, дал ли ему Эдуард позволение передать их другим лицам; это либо подразумевалось само собой, либо слово «признался» относится не к таинству исповеди, а к обычному разговору...
Весомым аргументом в пользу подлинности текста письма является точность и аутентичность рассказа о действиях короля от бегства из Чепстоу до предполагаемого спасения из Беркли. Он согласуется с известными фактами и содержит подробности, которые могли быть известны очень немногим людям кроме тех, кто находился рядом с Эдуардом при его бегстве в Уэльс. ...этих подробностей не содержит ни одна хроника, написанная до 1343 года (самая поздняя из возможных дат написания письма Фиески), и ни в одной нет упоминаний о том, что Эдуард вышел в море из Чепстоу и высадился на сушу в Гламоргане; данные об этом были зафиксированы только в хозяйственных отчетах, которые Фиески, да и никто другой, видеть не мог.
Хотя об этом письме говорили много, так и не было выдвинуто удовлетворительное объяснение тому, откуда он мог взять информацию, если не от самого Эдуарда II и не от кого-то из его спутников. Однако Деспенсер, Арундел и Болдок были мертвы. Кто же остался - писцы короля? Солдаты? Насколько вероятно, что Фиески мог при его общественном положении и вдали от Англии получить эти факты от простых людей низкого звания? Откуда он мог воообще узнать, кого расспрашивать и где искать этих людей?
В письме имеются ошибки - например, именование Томаса Герни «лордом», а не «сэром». Но это вполне объяснимо неосведомленностью Фиески в титуловании англичан. «Саймон Барфорд» - это, вполне вероятно, заместитель Мортимера сэр Саймон Берфорд, которого впоследствии называли сообщником Мортимера «во всех его преступлениях». У нас нет других свидетельств, что он находился в Беркли в те дни, и конкретно в цареубийстве его никогда не обвиняли. Окл не упомянут, но Эдуард мог и не увидеть его, а даже если и видел, откуда ему было знать, кто это такой? На слуг лорды обычно внимания не обращают. А вот Герни и Берфорда он, несомненно, знал, и они, соответственно, упомянуты поименно.
Имя стражника или слуги, который помог Эдуарду и бежал вместе с ним, нам неизвестно, однако он, очевидно, пользовался доверием у начальства. То, что он знал о планируемом убийстве Эдуарда, означает, что бегство, если оно вообще состоялось, имело место после того, как Окл привез распоряжения Мортимера... весьма мало вероятно, чтобы Эдуард бежал попущением Мортимера, как недавно предположил Айен Мортимер [современный биограф своего дальнего предка Роджера]. У Роджера Мортимера не имелось никаких мотивов, чтобы сохранить жизнь Эдуарду, и были все причины желать ему смерти... оставаясь в живых, бывший король представлял собой постоянную угрозу - и как объект заговоров для его освобождения и восстановления на троне, и как потенциальный глава диссидентов, оппозиционных правлению Изабеллы. Пока Эдуард был жив, Мортимер, чья власть зависела от положения женщины, контролировавшей молодого короля, не мог чувствовать себя в безопасности. А если бы Эдуард вернулся к власти, Мортимера ожидал бы кровавый финал.
Высказывались мнения, что перемена одежды не помогла бы Эдуарду II скрыться - но горожане и простолюдины того времени часто носили шапки с опущенными полями, капюшоны или шапочки-чепцы, полностью скрывающие волосы, а иногда еще и затеняющие лицо. И потому, если слуга был примерно того же роста, мало кто стал бы присматриваться к проходящему мимо Эдуарду.
На самом деле трудно поверить, чтобы Эдуард мог пройти через все посты до самого домика привратника, и его никто не остановил; ведь незадолго до того случились две новых попытки его освободить, причем одна даже увенчалась временным успехом, и меры безопасности должны были ужесточиться. Но в таких случаях меры обычно принимаются с учетом уже происшедших событий, а против неожиданностей защиты не предусмотришь. Беглец был переодет, кроме того, его держали взаперти так, что не все обитатели замка видели его и могли бы узнать; да и кому могло прийти в голову, что он просто возьмет и выйдет из тюрьмы? Любой, с кем он сталкивался по пути, принял бы его за коллегу-сторожа. Связка ключей в его руках также никого не удивила бы. Судя по всему, побег состоялся ночью, когда число караульных уменьшалось, при плохом освещении. Видимо, сторож шел впереди, а Эдуард следовал за ним. Переплыть ров для Эдуарда не составляло труда, а как только он выбрался из замка, его спаситель, возможно, местный уроженец, легко провел бы его через окрестные болота и леса.
Очень знаменательный момент в письме - упоминание о том, как тюремщики боялись реакции Изабеллы, когда она узнает, что Эдуард убежал от убийц. У Эдуарда не было никакой возможности узнать, что приказ убить его исходил только от Мортимера, а не от Изабеллы, которая, будучи далеко, в Ноттингеме, не могла знать о новейшем заговоре - а лицо, снабдившее Фиески этими сведениями, предполагало, что убийство заказала Изабелла. Между тем ко времени написания этого письма всем было известно, что Эдуард III считал ответственным за гибель отца именно Мортимера.
Если Эдуарду все-таки удалось бежать, почему он не объявился, не заявил о реставрации своей власти? Прежде всего, он знал, что не может рассчитывать на серьезную поддержку, поскольку большинство его сторонников были арестованы или лишены средств. Во-вторых, мало кто поверил бы его рассказу, поскольку большинство населения полагало его умершим и погребенным. В-третьих, он уже хорошо усвоил, каким безжалостным может быть Мортимер: рискни он обнаружить свое местонахождение, Мортимер, не колеблясь, выследил бы его и расправился бы с ним на месте. В-четвертых, как заметил Догерти, Эдуард пережил серьезное потрясение, был сломлен физически и душевно, что проявилось в сцене его отречения в Кенилворте, в январе того же года. К этому добавился год в заключении - тяжелое испытание, даже если обращались с ним хорошо. Он потерял свой трон, жену, детей и свободу, он наверняка еще оплакивал потерю Деспенсера. И наконец, попав в беду, он мог обратиться за утешением к религии, что породило желание отрешиться от всего суетного и удалиться от мира. Такой резкий душевный перелом был не редкостью в средние века.
В поддержку этой теории можно привести стихотворения, приписываемые Эдуарду, где сквозит озабоченность собственными грехами, желание отрешиться от всего «низменного» и надежда на искупление милостью Христа.
Письмо Фиески - не первый документ, связывающий имя Эдуарда с замком Корф. И Бейкер, и Мьюримут ошибочно полагают, что короля привезли в Корф по дороге к Беркли, кроме того, считается, что заговорщики Данхевида поместили его там после похищения из Беркли, и еще один заговор, спустя некоторое время, также предполагал его доставку туда...
Замок Корф представлял собой массивную крепость норманнских времен, которая господствовала - и ныне господствует - над местностью, будучи живописно расположена на высоком гребне с видом на ущелье и долину. Здесь в 979 году был убит саксонский король Эдуард Мученик, но замок, существующий до сих пор, был построен норманнами и на протяжении столетий постепенно разрастался. Эта королевская твердыня формально подчинялась Изабелле и Мортимеру, но у нас есть свидетельства, что в ней был рассадник диссидентов, которые мало беспокоились насчет соблюдения присяги и контактировали с группой Данхевида...
Однако упоминание о ~лорде Томасе», кастеляне Беркли, остается загадкой. В документах нет никаких упоминаний о назначении какого-нибудь «лорда Томаса» комендантом Корфа; в 1329 году на этом посту находился некто Джон Деверил, но дата его назначения неизвестна. Потому вероятно, что Фиески спутал его с Томасом Беркли. Малтреверс был действительно назначен комендантом замка Корф, но не ранее 24 сентября 1329 года.
Как бы ни звался этот кастелян, он должен был принадлежать к кругу заговорщиков и легко мог скрыть присутствие Эдуарда после того, как Малтреверс стал его начальником в 1329 году, поскольку никто уже не искал бывшего короля, считая его умершим; да и вообще, кто обратил бы внимание на нищего отшельника, даже если бы он показывался на людях?
Если Эдуард сразу же отправился в Корф и оставался там полтора года, получается, что он прибыл туда поздней осенью 1327 года и уехал весной 1329 года. Но, согласно Фиески, он покинул Корф только после того, как услышал о казни Кента, а это произошло в марте 1330 года. Возможно, Эдуард или Фиески ошиблись в исчислении времени или датах, либо Эдуард не сразу попал в Корф, но скрывался в разных местах, пока не убедился в безопасности пути. Если он находился в Корфе в марте 1330 года, тогда объясняется упоминание у Фиески имени Малтреверса как его коменданта.
Если Эдуард покинул Корф весной 1330 года, а затем провел девять месяцев в Ирландии, то он вернулся в Англию в самом начале 1331 года, убедившись к этому времени, что опасность ему теперь не грозит. И если он прибыл в Слёйс весной того же года и отправился через Нормандию и Лангедок в Авиньон (путь около 650 миль), это заняло бы у него не менее двух месяцев, если считать, что он проделывал по 10 миль в день и нигде не задерживался. Тогда он должен был появиться в Авиньоне летом или ранней осенью 1331 года. Дорога оттуда на север, в Париж - это еще около 380 миль, далее в Кёльн - 250 миль. Учитывая, что путешествовать зимой в средние века было очень трудно, особенно человеку без достаточных средств, будет логично предположить, что до Кёльна он добрался только ранней весной 1332 года. Затем Эдуард проделал путь не менее 375 миль на юг, в Милан, и мог оказаться там в конце лета 1332 года. В первой обители он прожил два с половиной года, до начала 1336 года, во второй - два года, до начала 1338 года.
Разумеется, приведенный нами расчет времени является полностью условным, мы не учли, что в отдельных местах Эдуард-путник мог задержаться, мог передвигаться с меньшей скоростью. Этот расчет служит лишь для того, чтобы показать: самая ранняя из возможных дата написания письма Фиески - начало 1336 года.
Это письмо было обнаружено в епископском реестре, в котором самая поздняя дата, проставленная на документах - 1337 год, а среди недатированных часть по содержанию принадлежат к более позднему периоду, потому весьма возможно, что письмо Фиески относится не ранее чем к 1336 году. Фактически оно могло быть написано даже в 1343 году, когда Фиески стал епископом в Берчелли, но мы покажем ниже, что самая вероятная дата - начало 1337 года.
Кто доставил Эдуарду III это письмо? Б 1336 году, когда Эдуард II мог жить в Мелаццо, кардинал Николино де Фиески, родственник Мануэло, привез королю письма из Генуи. Одно из них касалось вопроса о компенсации стоимости товаров, похищенных Деспенсером в период его пиратства. Генуэзцы пытались добиться этого, но безуспешно, еще в 1329 году, и на этот раз их просьба была удовлетворена - в июле 1336 года Эдуард III выплатил 8000 мapoк. Бполне возможно, что кардинал также сообщил королю о местонахождении его отца и пробудил у сына надежду связаться с ним. Тогда становится понятно резкое начало письма Фиески и отсутствие какой-либо объяснительной преамбулы или попытки убедить Эдуарда III, что человек, о котором идет речь - действительно его отец. А в начале следующего года тот же Николино мог привезти второе письмо Мануэло Фиески, который за это время успел навестить Эдуарда II и расспросить его подробнее...
Зачем Эдуард являлся к папе? Можно вспомнить, как он на протяжении всей жизни обращался к нему во всех затруднительных случаях. Очевидно, и теперь он хотел, чтобы духовный руководитель христианского мира узнал правду, и надеялся получить наставление и совет, как жить дальше.
Местности в Ломбардии, упомянутые в письме, были идентифицированы: это Мелаццо д'Акви и Чечима-сопра-Богера, а вторая обитель Эдуарда - аббатство Сант-Альберто ди Бутрио. Замок Мелаццо представляет собой маленькую крепость на вершине холма в 45 милях к северу от Генуи, и в наше время там установлены плиты с надписями, упоминающими о бегстве Эдуарда II и письме Фиески. Чечима - это окруженная стенами деревня в Апеннинах, примерно в 50 милях к северо-востоку от Генуи. Романское аббатство Сант-Альберто, построенное около 1065 года, расположено неподалеку, в укромном уголке, и является идеальным убежищем для человека, желающего удалиться от мира и сохранить в тайне свою личность. К сожалению, большинство средневековых документов аббатства было утеряно еще до ХVI века.
Почему Эдуард II избрал эти места для поселения? Прежде всего, они малолюдны и очень далеки от Англии. Во-вторых, он мог узнать о них от Фиески, когда наведался в Авиньон, вероятно, в 1331 году. И, в-третьих, сам папа мог посоветовать ему отправиться туда.
Характерно, что Фиески не говорит, жив ли еще Эдуард II, а только указывает, что в той обители он пробыл последние два года. Возможно, он еще находился там, когда было написано письмо, поскольку форма глагола, употребленная в предпоследней фразе, допускает также перевод «оставался и остается поныне». Местные предания настаивают на том, что английский король нашел приют в Чечиме и был похоронен в соседнем аббатстве, но установить бытование этой традиции ранее XIX века не удается. В церкви Сант-Альберто ди Бутрио имеется пустой саркофаг, вырубленный из камня, его считают гробницей Эдуарда. Над ней укреплена табличка современной работы с надписью: «Первая гробница Эдуарда II короля Англии. Кости его были перевезены по указанию Эдуарда III в Англию и nерезахоронены в гробнице в Глостере».
Атрибуция была сделана на основе резных рельефов, украшающих саркофаг, в которых видели изображения Эдуарда II, Изабеллы и Мортимера, Однако недавно было доказано, что резьба датируется началом ХIII века или даже более ранним временем, а сам саркофаг изготовлен, вероятно, в ХI вeкe. Впрочем, это не мешает допущению, что его использовали для захоронения тела Эдуарда.
Итак, если Эдуард II был погребен в Италии, кого же тогда похоронили в его гробнице в нынешнем соборе Глостера? Очевидным кандидатом, по словам Фиески, был привратник, которого беглец убил, уходя из замка Беркли. Откуда Эдуард мог узнать о подмене тела? Мог попросту догадаться, ведь он еще достаточно долго пробыл в Англии и в том же замке Корф, например, мог услышать о том, как тело осматривали местные власти и как его похоронили в Глостере. В октябре 1855 года гробницу открыли на два часа. Сразу же под крышкой ящика обнаружили деревянный гроб, "вполне сохранный". Его приоткрыли и увидели, что внутри находится еще один, свинцовый, содержащий останки, но его не трогали, и тело не было обследовано. Никаких признаков более раннего вскрытия гробницы не было замечено, однако при такой конструкции ничто не мешало заменить один свинцовый гроб другим без всяких следов вмешательства. Насколько вероятна эта версия, мы обсудим далее" .
Без комментариев.